Книга инженера

Окончание Начало здесь.

Стрелял я из старой французской одностволки-уточницы 12-го калибра, весом около 10 фунтов, ствол 16 верш., очень массивный. Нормальный заряд для этого ружья был у меня 1 зол. 36 долей бердановского пороха и 8 зол. дроби. Для стрельбы гусей и волков я брал усиленный патрон: того же пороху 1 зол. 60 дол., снаряд 8 зол. 48 дол.

При усиленном патроне я ощущал слабую отдачу. Вообще мне неприятна стрельба даже при сносной отдаче, поэтому я на отдачу обращаю большое внимание.

В результате, при моей медной чашке, резкость боя увеличилась на 25%, но значительно увеличилась и отдача. Сравнивал я с боем моего нормального (не усиленного) патрона. Дробь № 2. Кучность при медном пыже несколько меньше, нежели у нормального патрона с картонной прокладкой и войлочным просаленным пыжом. При более мелкой дроби — разброс больше и отдача сильнее.

В общем медный пыж дал хороший бой нормальным зарядом, при средних и крупных номерах дроби. Бой и резкость лучше даже моего усиленного патрона.

Большую отдачу и ухудшение боя при мелкой дроби (особенно № 10) я объясняю большим трением снаряда, соприкасающегося со стволом в гораздо большем числе точек, нежели снаряд крупной дроби, и большей деформацией дробин вследствие большей скорости.

В громадное влияние расклинивания на усиление давления и деформацию дробин — я не верю.

Все знатоки дробового ружья соглашаются с тем, что абсолютная обтюрация пороховых газов необходима, однако почему-то не употребляют металлический пыж — чашку. Как будто примитивный пыж вроде пробки из моха, листьев, пакли или войлочного кружка с картоном совершеннее металлического обтюратора.

Но возвращаюсь к моему первому опыту. Разброс мелкой дроби по мишени меня не очень беспокоит. Необходимо ослабить трение столбика дробин о стенки ствола.

Картонное кольцо — концентратор Ланкастера, вставленное, как полагается, в переднюю часть столбика, несколько улучшает бой. Такая же трубочка, вмещающая весь столбик дроби, дает очень неравномерный бой. Ясно, что цилиндр с дробью поворачивается боком, кувыркается, с трудом освобождает дробь, и результаты боя получаются самые разнообразные. Потому-то я и не испытывал жестяной трубки для дроби, не давшей у Нетыкса постоянного боя.

Свой латунный пыж для облегчения я понизил до 8 мм. Бой без изменения, значит, обтюрация хорошая.

Заключение столбика дроби в два или в три кольца Ланкастера не дало постоянного боя.

Картонная трубка (обрезок гильзы 16-го калибра), разрезанная вдоль на 3, затем на 4 части, несколько улучшила бой. Неудивительно: дробь помещается в картонной трубке, разрезанной вдоль на четыре части, при вылете из ствола эти четвертушки трубки разлетаются в стороны и освобождают дробь; трение о стенки ствола меньше, деформация дробин меньше.

Вместо разрезанной трубки я взял широкие картонные «клепки» так, что они краями заходили одна на другую. Трение о ствол получилось меньше. Картонные «клепки» снаружи были осалены (рис. 5).

Трение такого снаряда о ствол несколько меньше (в предыдущем снаряде мелкие дробины впиваются в разрезы), и раскрытие его еще более равномерно.

Однако при этих приспособлениях удовлетворительный бой давали только крупные и средние номера дроби. Объясняю это тем, что легкие дробины мелкой дроби не в состоянии отбросить кусочки картона без ущерба для правильности своего полета.

После описанного помещения снаряда в картонные клепки я решил испытать еще одно приспособление, о котором писали в оружейной литературе в 80-х годах минувшего столетия. Это — парашют-зонтик; он в виде бумажных колпачков, которые в аптеках надевают поверх пробки на горлышко бутылки. Такие зонтики охотники делали из тонкого плотного сукна, но я устроил из тонкой кожи, поместил в гильзу и наполнил дробью. Сверху — обыкновенный картонный пыж, и гильза закручивается. На порох — прежняя медная чашечка и суконный пыж. Кожа зонтика снаружи осалена (рис. 6).

Бой получился очень равномерный как при крупной, так и при мелкой дроби: резкость та же, что и при предыдущем патроне; кучность лучше на 20-25%. Объяснить равномерность боя можно тем, что кожаный зонтик, вылетев из дула, раскрывается и сразу освобождает весь снаряд дроби. Кучность лучше потому, что кожа мягче картона, а может быть, картонные пластинки разбрасывают мелкие дробины? Насколько напор дробин на стенки ствола был невелик, доказывает тот факт, что на подобранных после стрельбы кожаных зонтиках были заметны следы дробин, но ни одна из них не продавила кожу насквозь. Трение просаленной кожи о стенки ствола не могло быть большим.

Относительно осалки. Я не мог согласиться с мнением С.А.Нетыкса, который полагает, что при столь высокой температуре, какая бывает при выстреле (2400°), всякая осалка бесполезна. Каждому охотнику известно, что после выстрела картонный и войлочный пыжи остаются не сгоревшими. Также всем известно, как отражается на кучности и резкости качество пыжа: просален или не просален последний.

Тут вспоминаются опыты Тарнопольского в России и Журне во Франции над различными пыжами. Наилучшим оказался восковой пыж, т.е. кусочек воска с салом между двумя картонными пыжами. Впоследствии писали, что подобный пыж раздувает тонкостенные чоки, особенно стволы, имеющие перед чоком расширение. Но для крепких стволов восковой пыж безвреден и значительно улучшает бой. Под дробь я клал на картон тонкий суконный пыж. Охотясь в горах Кавказа, я некоторое время пользовался подобными пыжами. И ствол чистый, и бой хороший. Как тут отрицать значение просальника?!

Мысль С. А. Нетыкса об окружении дробового снаряда пороховыми газами очень остроумна: не будет тогда расклинивания дроби, нет сильного трения снаряда в стволе, не нужно никакого пыжа. При стаканчике с манжетом — обтюрация совершенная.

Стаканчик с манжетом я сделал сперва из латуни; после, для облегчения, выточил из алюминия. Благодаря прочности стаканчиков такие «дикие» выстрелы, как у С. А. Нетыкса, у меня не получались, но и равномерного боя не было. Причина, — опрокидывание стаканчика с дробью в ту или другую сторону, как это происходит и с цилиндрической пулей, вылетающей из гладкого ствола.

Чтобы подобный стаканчик не опрокидывался после вылета из ствола, я решил снабдить его легким хвостом,, по примеру пуль стрелочного типа (Вицлебен, Жакан, Ширинский-Шихматов и т.п.). Медный стаканчик с манжетом я снабдил хвостом, но, конечно, не деревянным и не войлочным (как поместить в гильзе такой длинный снаряд!), а легкой алюминиевой трубкой. В стенках трубки по бокам имеются отверстия, чтобы пороховые газы могли сразу окружить стаканчик с дробью (рис. 7).

Бой стал равномернее: снаряд не опрокидывается, но лишь часто приходит пулей на 50 шагов. На 75 шагов это бывает реже. Даже на 100 шагов приход снаряда пулей не исключается.

Необходимо, чтобы дробь оставляла стаканчик раньше. Замена дробового картонного пыжа самым тонким целуллоидным, смазка стаканчика внутри и всей дроби маслом — мало помогли делу: реже, но приходит пулей. Необходимо изменить форму стаканчика.

Для этого нижний обрез трубки я завернул кантом наружу (рис. 8), так что получилось прочное «ведущее кольцо» сзади. В предыдущем снаряде (рис. 7) имелись четыре «ведущие лопатки», получившиеся от поднятых пластинок в прорубленных стенках трубки окошечках, для свободного прохода как пороха, так и газов. Я заметил, что это приспособление недостаточно предохраняет снаряд от колебаний как в стволе, так и вне его. Новый стаканчик не имел этого дефекта. При полете вне ствола он больше задерживается воздухом, дробь скорее оставит его.

Как видно из рис. 8, я упростил и облегчил стакан, сделав его весь из алюминия. Помещение для дроби стало короче, но диаметром шире, дроби вошло только 7 золотников, но зато на 100 шагов мой новый снаряд совсем перестал «клевать» пулей; даже на 75 шагов подобные капризы стали редкими. Сыграл ли упомянутый нижний кант роль «воздушного тормоза» или просто ведущего кольца, неизвестно.

Но, в общем, получился слишком дальнобойный снаряд.

Пришлось испытать другой снаряд, из которого дробь освобождалась бы тотчас по вылете из дула. Я обратился к деревянному стаканчику С.А.Нетыкса, построенному по калибру ствола, но с желобками для газов. Только стаканчик сделал я не из дерева, а из алюминия и из двух половин.

При пробе получались никуда не годные выстрелы, изредка — прекрасные. Вероятно, половинки сдвигались и расстраивались еще в стволе. Пришлось составить их на шипы (рис. 9). Проба дала лучшие результаты, но такого однообразия и резкости, как при прежних «стрелочных» стаканчиках, не получалось.

Так как одна или другая часть мишени оказывалась совсем без дробины, я решил, что мой составной на шипах стаканчик плохо раскрывается и сбивает дробины с правильного пути.

Новый стаканчик я построил не из двух, а из четырех частей также на шипах в передней части. К сожалению, алюминия у меня не стало и я решил сделать стаканчик из латуни. На медном (латунном) стаканчике я прорезывал желобки вдоль до конца, но, чтобы загородить выход газам, заливал желобки передней части оловянным припоем.

Проба дала очень хорошие результаты как по кучности, так и по резкости. Равномерность осыпей и однообразие их лучше, чем при всех предыдущих опытах. Резкость меньше, нежели при дальнобойных стаканах (рис. 7 и 8). Это обстоятельство я объясняю менее совершенной обтюрацией. Действительно, составной стаканчик для того, чтобы не было прорыва газов мимо него, необходимо поместить в медную гильзу. Канал ствола должен быть по медной гильзе, а «пульный вход» (переход из патронника в канал ствола) самый короткий. Конечно, стаканчик должен быть увеличенного калибра, особенно в передней части (в кольце), чтобы давал хорошую обтюрацию.

Вследствие тяжести латуни, из которой был сделан мой стаканчик последнего образца, бой мелкими номерами дроби получился гораздо хуже и тем хуже, чем дробь мельче. Но это обстоятельство меня особенно не огорчало, ведь можно делать стаканчики из более легкого материала. Хорошо бы испытать кроме обыкновенного алюминия более твердый и крепкий дюралюминий, употребляемый в авиации, а также другие подходящие материалы.

Для дальнейших опытов стрельбы вышеописанным снарядом в «составной оболочке» я полагаю взять медную (латунную) гильзу и ствол соответствующей сверловки. Мыслятся разные возможности. Идею С. А. Нетыкса можно развить и, кажется, с очень хорошими результатами в смысле улучшения боя дробовика и усовершенствования конструкции дробового патрона и ружья.