Утро вечера мудренее... Но, не всегда

То было наше первое путешествие, как принято было раньше говорить, «по родному краю». Мы уже обзавелись большими, надувными лодками, палатками и прочим необходимым туристическим снаряжением. Для своего первого сплава выбрали реку Друт.

Буквально за каждым поворотом реки нашему взору открывались чудесные пейзажи. Нередко мы специально высаживались из лодок, взбирались на доминирующие, береговые возвышенности и любовались открывающейся панорамой. На десятки километров от горизонта до горизонта простирались хвойные боры, березовые перелески, луга и голубая, извилистая нитка реки. Всё это залито солнцем, а прозрачный воздух так напитан ароматами хвои и цветов, что его ощущаешь и легкими, и всем своим существом.

В наши планы входило не только попутешествовать и набраться сил от родной природы, но и заниматься подводной охотой на рыб. Московские наставники уверяли, что вода в Друти очень прозрачная, а рыбы, большой и маленькой, сколько хочешь. Увы, вода оказалась совсем мутной, и потому выяснить, сколько же и какая рыба в реке нам не удалось: два рюкзака подводного снаря­жения остались невостребованными.

Стоянки мы делали в самых удобных и живописных местах то на одном, то на другом берегу реки. Располагались обычно на два­четыре дня. Но однажды мы простояли всего полдня и ночь...

Как только наши жены увидели на правом берегу это место, сразу же, несмотря на то, что до вечера было еде далеко, потребовали сделать остановку и обосноваться тут, хотя бы, на несколько дней. Местечко, действительно, было чудесным: от самой воды берег умеренно круто поднимался на пятиметровую высоту, где начинался абсолютно ровный огромный луг, со всех сторон окаймленный лесом. На лугу не было никаких признаков даже редкого пребывания человека: всюду по пояс цветы. Украшением этого райского уголка была дюжина огромных раскидистых дубов, стоящих, как обычно, вдалеке друг от друга и дававших нашему лагерю тень и желанную прохладу.

Жаркий день подходил к концу. Мы наигрались с детьми, наелись ежевики из ближайшего леса. Часто бегали к реке и купались. Для этого был хороший сход к воде и среди травы крохотный, в два квадратных метра песчаный пляжик. Недалеко от него, пол кроной векового дуба мы установили свои палатки, и, намаявшись за день, довольно рано улеглись спать.

Среди ночи жена толкает меня вбок: «Виталик, Виталик, проснись. Слышишь? Что это?». В те годы я спал очень крепко и не сразу понял, что ей от меня нужно. Но уже в следующий момент под нашим берегом в воде что­то так плюхнуло, что сон с меня как ветром сдуло.

– Слышишь? ­ дрожащим голосом, совсем рядом снова шепчет жена. Конечно я слышу – такое не услышать невозможно. Через какое­то время тишину ночи вновь взрывает всплеск такой силы, как будто в воду бросили лошадь. Причем, плашмя. Мне известно, что так ведут себя ночные хищники – сомы, но какой же должен быть сом, чтобы создавать такие громоподобные звуки? Все равно успокаиваю жену этой версией, стараясь придать своему голосу побольше уверенности.

И Антонина, и Валерий в соседней палатке, как оказалось, тоже не спали. Мы потихоньку стали с ними переговариваться, строя разные предположения. Наконец, Валерий не выдержал и, взяв фонарик, вылез из палатки. Он светил на темную воду реки, на берег, но ничего не обнаружил и вернулся ни с чем. В это время «буханий» не было. Но минут через двадцать опять удар... Одним словом, только под утро мы смогли подремать в тревожном, нервном сне.

Утро было таким ярким, звенящим и щебечущим, что, вспомнив ночные страхи, впору было усомниться, что всё это не приснилось. Ребята наши пошли на пляжик умываться и вскоре мы к ним присоединились. И вот тут я увидел то, чего и сегодня, спустя четверть века, не могу объяснить, хотя бы приблизительно. На гладком песочке у самой воды был очень четкий отпечаток босой детской ножки. Остальное пространство пляжика уже затоптано нашими детьми, но их следы были почти в два раза больше. Мы все уставились на маленький отпечаток...

Идей по поводу его происхождения не было. Деревень или другого человеческого жилья поблизости нет ­ мы это знали точно. Может зверь? Медведь, к примеру? Отпечаток лапы косолапого действительно смахивает, на след человека, но перед нами был идеальной формы, с пятью пальчиками и без всяких когтей человеческий след. Только очень маленький. Появиться он мог только ночью, так как песок небольшой волной с реки был выровнен ещё вечером. Ночью ветра не было...

Завтрак прошел без обычного веселья. Я понимал, что оставаться в этом месте ещё хотя бы на ночь ­ для наших жен будет чрезмерным и ненужным испытанием, и потому предложил сниматься и плыть дальше. Со стороны взрослой части нашей компании предложение было принято без раздумий и единогласно.

С тех пор прошли годы и десятилетия. Я побывал в таких «медвежьих углах», рядом с которыми река Друть – просто курортное местечко. Очень много повидал и неизвестного, и необычного, но всему и всегда сам или с помощью других, находил объяснение. Случаю же в Белоруссии отгадки так и нет...