Махнул не глядя

Общеизвестно, охотники — непревзойденные специалисты выдумывать самые невероятные истории, будто бы происходящие с ними на охоте.

Случаются истории смешные, анекдотичные и просто любопытные. Ни с того ни с сего выдумать любую охотничью историю невозможно — она обязательно должна с кем-то произойти и, прежде чем стать известной, непременно получить юмористическое толкование.

Но даже и сами охотники не всегда обращают внимание на то, что в смешных рассказах часто немало полезных практических моментов. Вот на такие-то моменты большей частью я и обращал внимание, будучи участником или свидетелем разных историй.

Возле заброшенной деревни колхозники насыпали плотину, получился замечательный родниковый пруд, в ту же осень ставший привлекательным местом для пролетных уток. Как-то ранним утром удалось мне подобраться к стае нырков на выстрел. Воспитанный охотничьей литературой в духе разумного применения различных номеров дроби для соответствующей дичи, я, как положено в таких случаях, отдуплетил по уткам тройкой. К великому моему неудовольствию и удивлению утки спокойно заложили вираж над одряхлевшими избами и благополучно помчались своим маршрутом.

Через некоторое время на пруд опустилась новая стая. Приказав себе забыть все наставления, я вложил в стволы патроны с нулевкой и мелкой картечью, подобрался из-за плотины на выстрел, и после очередного дуплета две утки шлепнулись на воду и перевернулись вверх лапками. Третья, отделившись от умчавшейся стаи, упала в заросли крапивы в полсотне метров от берега.

Такие утки попались мне впервые, это были свиязи. Уложив красиво одетых птиц рядом с патронташем, ружьем и прочим снаряжением, я направился доставать третью, но родниковая октябрьская вода, затянутая у берега узорчатым ледком, в союзе с крапивой и колючками допустила меня лишь до уровня пояса. Пришлось расстроиться из-за такой неудачи, вернуться на берег, одеться и отправиться вдоль речки, протекавшей поблизости.

Учитывая только что приобретенный опыт, заложил патроны с двойкой и нулевкой, надеясь, что это сочетание будет вполне подходящим для утки, если она вдруг окажется на речке. Извиваясь по лугу, речка привела меня к следующей деревне, от которой остались лишь матёрые заросли крапивы и репейника.

На охоте имею привычку ходить по возможности тихо и незаметно, поэтому ничего удивительного в том, что судьба послала мне лису, оказавшуюся впереди в сотне метров и не заметившую меня. Упал я на травку, пискнул по мышиному — лиса подняла голову, посмотрела в мою сторону и пошла чуть стороной через крапиву, растущую островками почти до самой речки. Я тихонько сполз под обрывистый берег, прокрался метров двадцать и осторожно выглянул, надеясь увидеть лису на выстреле. Ее не было. Встал, поднял ружье, толкнул предохранитель и медленно пошел к крапиве. Вот она! Стоит лиса, менее чем в сорока метрах, на прогалине, вытянулась, словно легавая на стойке, присматривается к чему-то. Позиция замечательная: стоит не шевелясь, левым боком, на чистом месте, яркая, крупная — идеальная цель для моей испытанной вертикалки. Аккуратно поднимаю ружье, задерживаю прицельную планку на уровне черных ушек — тук! — лиса ткнулась головой в землю, завертела вскинутым пушистым хвостом. Есть! Мне бы кинуться к ней, перезаряжая ружье, — нет, стою, радуюсь. Но что это — из-под носа “готовой” лисы выскакивает серый комок и мчится прямо на меня. Осталось метров пять — коростель! Лупит мне под ноги. Вот кого лиса вынюхивала. Ну что ж, вот мне и добавок к добыче, без выстрела. Не откажусь, лиса-то никуда уже не денется. Коростель сообразил, что ошибся в избранном направлении, шмыгнул из-под сапог в крапиву. Э-э, не тут-то было! Шаг в сторону — и сухие стебли придавили незадачливую птичку. Спокойно нагнувшись, я вытащил коростеля из крапивы, разогнулся... А лисы-то нет... До материковых зарослей полсотни метров, на лугу спрятаться некуда, неужели она успела очухаться и промчать это расстояние за каких-то десять секунд?

Чертыхаясь и сравнивая себя с безмозглыми тварями, целый час потратил я на бесполезные поиски. Попозже, остыв, убедил себя, что действовал в принципе верно, оставляя нулевку на случай второго выстрела. Так-то оно так, но шапка из той огневки получилась бы отменная.

Не смешная история? Да, много дичи доставалось бы охотнику, научись он здраво соображать при виде зверя или птицы.

Через несколько дней знакомый охотник рассказал, что его фокс вытащил из норы в заброшенном погребе раненую лису. С полем тебя, охотник!

А. Полуничев, «Охотничья библиотека» январь 1997